В армянском обществе существуют разные точки зрения на проблему карабахского урегулирования. И эти точки зрения, порой диаметрально противоположные, показывают не только умонастроения, царящие в интеллектуальной среде, но и выявляют спектр сил, так или иначе воздействующих на внутриполитические процессы.
С достаточной долей условности можно выделить два основных вектора. В первую очередь, это власть и околовластная элита, позицию которой можно считать неизменной на протяжении довольно долгого периода. Если коротко, без углубления в нюансы, она сводится к тому, что нужен компромисс, то есть земли в обмен на независимость Карабаха и гарантии безопасности населению НКР. Наиболее четко эта позиция обрисована в известной статье первого президента "Война или мир". В той или иной степени эту позицию выражали и последующие президенты. Была ли эта позиция их дипломатической игрой, диктуемой обстоятельствами, или осознанным политическим выбором - это другой вопрос.
Второй подход к урегулированию проблемы не менее однозначен. Опять таки, не углубляясь в детали, можно охарактеризовать его как бескомпромиссный. А суть в том, что сдача завоеванных земель под декларативные обещания о референдуме через энное количество лет - политическое самоубийство. Ибо земли реальны, обещания эфемерны. И, кроме того, это создаст новую Палестину, то есть перманентный очаг напряженности, подорвет моральный дух нации, посеет пораженческие настроения, позволит реализовать далеко идущие пантюркистские планы соседей, да и армяне не могут развиваться на маленьком клочке земли. Ни политически, ни экономически, ни духовно.
В одном из прошлых номеров "ДЭ" была высказана первая точка зрения. Вызвавшая, кстати, многочисленные отклики как из одного, так и из другого лагеря. В этом номере один из основателей общественного движения "Миацум", кинорежиссер и политолог Тигран Хзмалян обосновывает вторую точку зрения.
- Когда несколько месяцев назад возникла идея создания национальной инициативы "Миацум", люди были удивлены тем, что реанимируется лозунг 88-го года, в то время как вроде бы нет никакого повода для такой реанимации. Но, как выяснилось, повод все же есть. И этот повод - разговоры о сдаче территорий.
Есть единое армянское государство, которое включает в себя Армению и Карабах вместе с завоеванными землями. Пора перестать вести страусиную политику, начало которой положено при правлении Левона Тер-Петросяна, и признать тот факт, что существуют не два разных армянских государства, а одно. Единое. Иначе возникают очень большие проблемы при определении границ. К тому же всем прекрасно известно, что и политически, и экономически, и в военном и культурном аспекте Карабах является неотъемлемой частью армянского государства. И надо открыто заявить об этом. Чтобы не ломались копья и не велись споры вокруг надуманной проблемы двух государственных образований.
Разделение армян на два государства выгодно всем, кроме самих армян. И обосновывать такую точку зрения политическим прагматизмом - нонсенс. Ничего прагматичнее справедливости и искренности нет. Даже в политике, на мой взгляд. И всякие хитроумные ходы могут принести дивиденды на очень короткий промежуток времени. Прекрасный пример - переговорный процесс по Карабаху. Чего добилась наша дипломатия за столько лет переговоров? Ничего существенного. Мы просто морочим голову и себе, и миру.
- Вы думаете, что если бы изначально Карабах присоединился бы к Армении, я имею в виду юридически, ситуация (и внешнеполитическая, и внутриполитическая) была бы другой?
- Конечно. Качественно другой. Мы бы сохранили то единение, которое сплотило нацию в конце восьмидесятых. Мы бы исключили возможность как внешнеполитических, так и внутриполитических манипуляций вокруг этой темы. Мы бы не потеряли столько времени впустую, заселили бы земли, развивали бы инфраструктуру. И в основе всего этого была бы честная и открытая позиция: мы строим свое государство. Но на сегодня мы имеем то, что имеем. И давайте просто проанализируем ситуацию и поймем, почему вредны разговоры о компромиссах.
Наши границы на востоке очерчены природным рельефом. На севере это горный массив, который в среднем достигает трех тысяч метров в высоту и перейти который возможно лишь через Омарский перевал. На юге это Аракс и иранская граница. Практически северная и южная границы защищены очень надежно. Наша головная боль - восточный рубеж. Вся наша армия сосредоточена там. Армения содержит самую большую в мире армию - на душу населения. Ясно, какой ценой это нам дается. Также вполне понятно, что те десятки километров, которые армия защищает на востоке сейчас, при изменении геополитической ситуации превратятся в несколько сотен километров, которые уже почти невозможно будет защитить. Это потребует колоссального напряжения материальных, демографических и иных ресурсов. И это очень серьезный довод.
Кроме этого довода, есть масса других, столь же логичных и столь же аргументированно доказывающих неправоту всех тех, кто предлагает сдать территории. К примеру, возьмем сферу идеологии. На протяжении всего этого времени весь мир прекрасно понимал, что именно защищают армяне в Карабахе. И сравнительная лояльность, с которой ответственные международные политические круги относились к этой борьбе, объясняется и тем, что они помнили о последствиях своего молчания столетней давности, в итоге чего произошел геноцид. Все понимали, что мы на своей земле и защищаем свой народ.
Этот принцип в мировой политике сформулировало еврейское государство. "Never again", то есть "Никогда больше". Никогда больше не подвергаться геноциду - вот смысл этого принципа. Никогда больше не давать возможности кому бы то ни было уничтожать нас безнаказанно. Общаясь, скажем, с иностранными журналистами и дипломатами, я прибегал к этой формулировке, и все прекрасно ее понимали. И принимали. Мы имеем на сегодня столько территории, сколько смогли защитить. И столько свободы, сколько смогли защитить. Другое дело, что именно мы смогли построить на этой территории. Я имею в виду и Армению тоже. Потому что территории - не самоцель. И выживание - не самоцель. Надо знать, зачем ты живешь, во имя чего, каких идеалов.
- И во имя чего? Каких идеалов?
- К сожалению, получилось так, что по дороге мы потеряли нечто очень важное. Тот идеал государства и гражданина, который нас сплотил в 88-ом. Я себя считаю человеком из того поколения. Поколения 88-го. Именно эти идеалы мы и хотим защищать. Поэтому "Миацум" - это не просто призыв к географическому объединению. Это скорее призыв к солидарности. Ведь мы растеряли социальную справедливость, гражданские свободы.
Если вспомнить знаменитый лозунг Великой французской революции "Свобода, равенство, братство", то свобода - это буржуазный лозунг, претворявшийся с XVIII века, равенство - это лозунг социалистических революций, проходивших весь XX век от России и Китая до Северной Кореи. А вот с третьей составляющей, я имею в виду братство, никак не получалось. И разве что в Армении 88-го года он более или менее претворился в жизнь. Если вспомнить то время, ведь мы действительно стали примером для очень многих народов. К нам приезжали прибалты учиться нашему опыту. Потом или одновременно с нами началось в Польше, Чехии, Венгрии. В Армении были очень впечатляющие вспышки того, что можно назвать революцией братства. Возможно, что все продлилось недолго. До сумгаитских событий. Но эти семь дней потрясли если не весь мир, то армянский мир точно.
Мы хотели бы прийти к тому же уровню духа. Возможно, что это идеализм, но без идеализма нельзя построить государство. Сейчас мы строим государство без идеалов. А без идеалов можно построить все, что угодно - конюшню, сортир, публичный дом, но не государство.
- Но для строительства сильного государства, кроме идеалов, нужна сильная элита... Интеллектуальная, политическая, бизнес-элита...
- Да. И я об этом говорю довольно часто. Наша проблема уже многие десятилетия - это перманентный кризис элиты. Проблема армянского общества - в отсутствии элиты или, точнее, в отсутствии преемственности элит. Если она даже образовывалась или рождалась надежда на ее образование, то в следующем поколении все уничтожалось. Это было понятно в те века, когда мы находились под игом других народов, но это малопонятный процесс сейчас. И результатом отсутствия элиты или ее слабости являются все те процессы, которые сейчас происходят.
Мы, повторюсь, потеряли гражданскую свободу, социальную справедливость, экономическую свободу, уступили часть своей экономической независимости и продолжаем уступать дальше. Единственное, что удерживает людей в этом процессе стагнации - это страх потерять мир. И этот страх самым злостным образом эксплуатируется. Хотя единственным гарантом этого мира являются не политики, а армия, которая крепко стоит на нашей восточной границе. Стоит нашу армию оттуда убрать, и мы окажемся в положении Палестины.
Ведь что произошло? Произошло размежевание двух враждующих этнических групп. И это размежевание привело к стабильности, к достаточно долгому периоду мирного сосуществования. Это худой мир, который лучше доброй ссоры. Достаточно только взглянуть на демографическую карту Армении восьмидесятых, чтобы понять, что наша страна была пронизана тюркским элементом. Вернуть снова азербайджанское население если не в Армению, то в Карабах - значит смоделировать ситуацию Израиля и сектора Газа. И втянуть наши народы в перманентную войну. То есть я уверен в том, что к войне могут привести именно уступки.
- А что может привести к миру?
- Сильное и организованное армянское государство. Повторюсь еще раз. Важно не сколько тысяч квадратных километров у нас есть, а что именно мы построим на этих квадратных километрах. Наши друзья погибали в Карабахе, чтобы дать нам шанс построить такое государство. Государство духа, а не приземленной материи. И выживали мы всегда благодаря духу. И пережили и Римскую империю, и Персидскую, и Византийскую, и Российскую, и Турецкую. И СССР. И дай Бог, еще многих переживем. Думаю, для этого у нас есть все возможности. Нужна лишь политическая воля.
Деловой Экспресс
No comments:
Post a Comment