Сохранение нынешнего формата урегулирования не отвечает интересам НКР
Более десяти лет назад Нагорно-Карабахская Республика лишилась статуса самостоятельной стороны переговоров в процессе урегулирования. Защиту интересов карабахцев полностью взял на себя Ереван. Сегодня становится все более очевидным, что в результате такого решения позиции обоих армянских государств в дипломатической и правовой сферах оказались ослаблены.
Принято считать, что период с 1998 по 2008 гг. стал временем “упущенных возможностей” для достижения мира, поскольку переговоры в это время носили не реальный, а “имитационный” характер. Это в определенной степени верно, поскольку, как заметил недавно российский сопредседатель Минской группы ОБСЕ Юрий Мерзляков, сложившийся статус-кво полностью устраивает одну из сторон, тогда как другая готова сделать все, чтобы его изменить. Разумеется, в подобных условиях достижение компромисса представляется весьма сложным делом. Но это лишь одна сторона многогранной проблемы.
Вывод НКР из процесса урегулирования привел к тому, что вопрос из сферы права наций на самоопределение плавно и на первый взгляд незаметно перетек в область территориального спора между Арменией и Азербайджаном. В результате Баку получил возможность квалифицировать Армению в качестве “агрессора”, а участие Карабаха в переговорах приобрело характер контактов миротворцев с “армянской и азербайджанской общинами”.
О том, как все это выглядит сегодня, дает представление интервью замминистра иностранных дел Азербайджана Араза Азимова британской Би-би-си. По его словам, “для того чтобы создать условия для нормального рассмотрения вопросов статуса населения, как минимум мы должны обеспечить сотрудничество, мир и благополучие между двумя общинами. Для этого мы должны обеспечить возвращение одной общины в регион и налаживание их взаимоотношений”. По словам А.Азимова, перед этим необходимо провести “реабилитацию территории”. “Для того чтобы очистить от мин, от всяких остатков военных действий, мы, естественно, должны получить доступ на эти территории. А для этого они должны быть освобождены. Мы должны дать запас уверенности в том, что пока армяне будут выходить, никто на них нападать не будет, для этого будут обеспечиваться гарантии. В качестве этих гарантий можно привести прежде всего гарантии самого Азербайджана как одного из подписантов такого соглашения. Во-вторых, гарантией является и будет являться международное участие, оформленное как на политическом, так и на практическом уровне. Гарантиями будут являться решения международных органов — ОБСЕ и, если потребуется, Совбеза ООН... Пока армянские войска будут выходить с территории, азербайджанские войска не будут идти за ними по пятам. Должен быть создан своего рода демилитаризованный регион, включая, я полагаю, и карабахский регион, поскольку речь идет об обеспечении безопасности на законных основаниях при участии каких-то международных наблюдателей и, если потребуется, при участии международных миротворческих сил” (выделено нами — А.Х.). По словам азербайджанского дипломата, “это все вопросы переговоров с армянской стороной”.
Спасибо, конечно, г-ну Азимову за великодушное обещание “не нападать на армянские войска, не идти за ними по пятам”. Он и сам понимает, что это выглядит слишком уж залихватски и прямо говорит о возможности размещения в регионе международных миротворческих сил. Но самое главное в другом. В том, что “рассмотрение статуса населения” может происходить после возвращения в Карабах азербайджанцев и вестись с армянской стороной, а не с НКР. Практически так же смотрят на это дело и в Минской группе ОБСЕ. Во всяком случае, по словам французского сопредседателя Бернара Фасье, “наиболее реальным в настоящее время является возвращение Азербайджану контролируемых армянскими военными территорий, выработка с учетом гарантий безопасности временного статуса Нагорного Карабаха, приемлемого для Баку и Еревана. Другая часть проблемы нерешаема сейчас, и только через 5-10 или 15 лет — после возвращения азербайджанской общины возможно самоопределение населения Нагорного Карабаха”. По существу, речь идет о формулировке “территории в обмен на отложенный статус”. И очевидно, что в таком варианте никаких серьезных гарантий безопасности помимо международного военного контингента не может быть предложено. Насколько можно понять, именно подобный подход лежит в основе часто упоминаемых Мадридских принципов урегулирования. И ничего не говорится о том, что “приемлемый статус” должен быть приемлем в первую очередь не для Еревана, а для Степанакерта.
Все это настолько опасно и чревато, что ситуацию следует незамедлительно переформатировать. Иначе довольно скоро станет ясно, что вопрос будет решаться сугубо на основе принципа территориальной целостности, а принцип права на самоопределение отойдет даже не на второй план. Его и упоминать-то будут в лучшем случае ради ритуала. Однако именно сейчас возникает возможность нейтрализовать негативную тенденцию. Замминистра иностранных дел Азербайджана говорит о возвращении “одной из общин” в регион и “налаживании взаимоотношений”. Прекрасно. И кто этим должен заниматься? Международные миротворцы? Немыслимо, ибо функция их не хозяйственная и социальная, а военно-политическая. Условно говоря, они не могут провести газ и воду в дом каждой возвратившейся азербайджанской семьи. Этого не в состоянии сделать и Армения, поскольку трудно представить, что ради такого дела Ереван объявит об аннексии НКР. Это могут на практике обеспечить только действующие в Карабахе власти и структуры. И только в том случае, если их перестанут рассматривать в качестве “представителей одной из общин”. Международная практика урегулирования конфликтов богата примерами фактического признания так называемых “сепаратистских образований”. Более того, можно не рискуя ошибиться утверждать, что все миротворческие процессы проходят с обязательным участием властных структур освободившихся, но де-юре не признанных территорий. Их так и называют в официальных документах — “де-факто власти...” С ними ведут прямые переговоры, договариваются, подписывают документы. Потому что все понимают — иначе урегулирование в принципе недостижимо. Полагаем, излишне приводить соответствующие примеры: они — от Косово до Приднестровья — и без того всем отлично известны.
Сегодня пришло время полноценного возвращения официального Степанакерта за стол переговоров в качестве де-факто признаваемой стороны конфликта. Второй стороной является Азербайджан. Все вопросы, связанные с проблемами беженцев, реабилитацией территорий, разграничением вооруженных сил и очень многое другое, включая вопрос статуса, должны решаться между между Баку и Степанакертом — разумеется, если Баку действительно желает их разрешения. Иначе ведь получается, что упомянутые Мадридские принципы просто некому обсуждать. Повторим — ни Армения, ни любая международная структура не могут напрямую решать задачи “налаживания взаимоотношений” уже хотя бы потому, что им взаимоотношения налаживать не с кем — не они главные участники всей этой истории. Разумеется, Армения должна выступать в роли гаранта (скорее одного из гарантов) безопасности НКР. Разумеется, вопрос армянских беженцев из Азербайджана также должен быть в компетенции Еревана. Но при всем том время, когда Армения могла подменять собой НКР, явно миновало.
Трудно сказать, как именно должно происходить возвращение НКР в русло миротворческих переговоров. Но поскольку в свое время уход Степанакерта был продиктован позицией Еревана, логично предположить, что обратный процесс также должен обеспечить Ереван.
Армен ХАНБАБЯН
Новое время
No comments:
Post a Comment